♦ Дожди постепенно становятся в короче, прекращая проливать на землю тонны воды. В порту начинаются вестись работы по починке кораблей, их оснастке и пополнению команд. Скоро начнутся первые рейды военно-морского флота и нападения пиратов, после долгого затишья.♦
Участники: Lessah del Rеin, Anariel Место действия: Таверна "Adactyl Joe" Дата, время, погода: 20 июня 450г., вторая половина дня. Пасмурно. Общая информация: Глава инквизиции, подозревая Лессу дель Рейна в убийстве, решает лично поговорить с ним.
Двое. Теперь на его счету было двое. Первым был брадобрей с окраины, та самая мразь, которая бросила горящую лучину в окно его дома. То, первое убийство, было спонтанным и необдуманным, он просто вошел в булочную и увидел его, скрюченного старостью полукровку, такого же наглого и шумного, каким он был и раньше, больше сотни лет назад. Лесса просто вошел в лавку — и уже не смог остановиться. Проследовал за старым пройдохой почти до самого его дома, не поленился подобрать его кровавый плевок, брезгливо растер между пальцами... брадобрей умирал медленно, кровь вскипала у него в венах, сначала в правой руке, потом в левой, в ногах, в паху... Старик корчился в муках и харкал горячей, свернувшейся кровью в узком, безлюдном переулке, а Лесса просто стоял рядом и наблюдал за тем, как полукровка издыхает. Никакой жалости, никакой ненависти, просто чувство завершенного дела. Эти сволочи не жалели его мать, не думали о милосердии, когда швыряли камни в голову беременной женщине — так почему он должен жалеть кого-то из них? Лесса пожалел только о том, что, убивая старика, применил магию. По этому следу его могли вычислить — но не вычислили. Брадобрея вообще никто не хватился, сводок о его смерти не было. Но даже если тело найдут, выловят-таки со дна моря, — гнилые останки этой мрази не смогут ни о чем рассказать. Своего убийцу он не видел, потому что Лесса все время стоял у него за спиной. К убийству инквизитора дель Рейн подошел обдуманно. Никакой магии, никаких лишних спецэффектов. Шальная арбалетная стрела, пущенная в голову, и поминай, как звали. Мэтр Сильвий эль-Тания любил иногда прогуляться по главной площади вместе с молодой женой, пройтись с ней по лавкам, выбрать отрез на платье. За свою привычку он поплатился. Лесса рисковал тогда, и очень сильно. Толпа праздно шатающегося народа, в любого из них можно попасть по ошибке, любого из них можно убить. И любой из них может увидеть и выдать стреляющего. Но его никто не увидел. Инквизиция опросила тогда всех, кто мог быть свидетелем убийства. Даже в его лавку, которая была за углом, окнами на одну из соседних улиц, заходили трижды. Но стрелявшего никто не видел. Что до Лессы — его видели гуляющим по площади с красивым юношей, которым темный был явно увлечен. Даже никакой иллюзии не понадобилось — просто показаться в самых людных местах с одним старым приятелем, бросить на него несколько неоднозначных взглядов... С тех пор прошла неделя, а город до сих пор гудел. Убийцу инквизитора искали, и Лесса был уверен, так просто никто не успокоится. Дель Рейн не боялся — но он осторожничал. Он вел такую же жизнь, какую вел до убийства инквизитора, не выдавая себя ничем, даже малым волнением. Он, так же, как и все, обсуждал эту громкую смерть, цокал языком, строит предположения, сокрушался, что теперь инквизиция будет шерстить всех магов, и что его лавка понесет убытки, он открывал лавку в девять, закрывал в семь, ужинал в одной и той же таверне, а по выходным все так же покупал себе бутыль вина и сладости. Вот и сейчас он сидел в таверне и ковырял вилкой не лезшую в горло рыбу в кислом соусе. Инквизиция была в его лавке раз шесть или семь, но не этих визитов он боялся. Он чуял, как загнанный зверь чует ловушку — его преследовали. За ним следили. С него не спускали глаз. Его еще не подозревали, но у кого-то там, в инквизиции, было хорошее чутье, даже лучшее, чем у него самого. И этот кто-то рано или поздно докопается до истины.
Отредактировано Lessah del Rеin (2012-05-20 21:41:11)
Убийство мэтра Сильвия эль-Тания наделало много шума. Город гудел. Убит инквизитор! И не абы какой новоявленный член ордена, нарвавшийся по неопытности на неприятности, а отслуживший ему верой и правдой уже почти сотню лет. Да и убийство, учитывая место его совершения, людное и шумное, в разгар дня, было спланировано. А значит кто-то имел зуб на эль-Танья. Хотя, если рассудить логически и здраво, у любого инквизитора немало врагов, и наверняка есть пара тройка человек, кто готов рискнуть убрать неугодного члена ордена со своего пути. Но, стоит отдавать себе отчет, что подобный поступок не останется незамеченным. На поиски убийцы были брошены все силы инквизиции. Анариэль лично следил за ходом следствия. Сильвий был из тех, кому Крауц доверял, к чьим словам, хоть и не подавая особого вида, но прислушивался. У этого «старика» был опыт, а это валюта, которая стоит дорого. Да и потом, нужно было знать главу инквизиции, чтобы понять – он не оставит убийство члена ордена безнаказанным. Кто-то покусился на святое, кто-то переступил черту, и, если не показать народу, что ждет человека, поднявшего руку на инквизитора, то через месяц, два, три, подобное может повториться. А значит, следовало найти виновного и продемонстрировать всем, что кара за подобный грех будет страшной. Крауц присматривался к опрашиваемым людям, выслушивая рассказы занимающихся допросами членов ордена, иногда сам общался с возможными свидетелями, с людьми, внушающими подозрения в искренности из слов. Вот и сегодня он намеривался поговорить с хозяином находящейся недалеко от места убийства лавки. Этого мужчину уже не раз допрашивали, и казалось бы, пора было бы уже оставить его в покое, но, внутреннее чутьё говорило Анариэлю, что все не так просто, как кажется. Лесса дель Рейн что-то недоговаривал. Можно назвать это интуицией, шестым чувством, паранойей, как угодно, но Крауц решил лично встретиться с владельцем лавки, чтобы тот, глядя ему в глаза, повторил все свои слова, сказанные прежде другим членам ордена, еще раз. Ищейки доложили, что каждый день, в одно и то же время, дель Рейн обедает в одной и той же таверне, а потому Анариэль сегодня направился именно туда. Войдя в наполненную посетителями залу, инквизитор осмотрелся, словно выискивая свободный стол, которого, кстати, не было, на самом же деле высматривая взглядом хозяина лавки. Заметив его за столиком у стены, неспешно поедающего свой обед, направился в его сторону. - Я присяду? – голос инквизитора прозвучал неожиданно, и откуда-то сверху, учитывая его двухметровый рост. Подошел Крауц почти незаметно, уж что-что, а передвигаться бесшумно и не привлекая внимания, он умел. Фиалковые глаза холодно и беспристрастно, и вместе с тем словно пронизывая собеседника насквозь, следили за реакцией мужчины на появление инквизитора. У тебя ведь нет повода бояться меня, верно? Или я не прав?
-Присаживайтесь, эта лавка свободна. Лесса сначала ответил и указал на лавку напротив, а уже потом поднял глаза на вошедшего - наверное, только годы работы над собой и нарочное превращение собственной мимики в ее полное отсутствие, каменную маску вместо лица, позволили ему не хватать воздух ртом и вообще повести себя так, будто ничего особенного сейчас не произошло. Ну подумаешь, стоит перед тобой глава инквизиции собственной персоной, а ты недавно грохнул одного из его помощников, и теперь вот этот самый глава, он ведь от тебя не отстанет, точно не отстанет, по взгляду видно, что не отстанет, пока не разложит твои мозги по тарелкам, рядом с тушёной капустой. День как день, просто инквизиция разлеталась... -Господин глава инквизиции Крауц, не так ли? Лесса смотрел на темного и судорожно соображал, как именно ему нужно сейчас реагировать, чтобы эта реакция не вызвала подозрений. Все он продумал, все до мелочи, даже разговоры с сошками из инквизиции, но вот разговора с этим эльфом предусмотреть не смог, и в голову не могло прийти, что сам господин Крауц явится по его душу, и не в лавку даже, а в таверну, в самое неподходящее для «разговоров по душам место». Остаться все таким же безэмоциональным? Испугаться? Возмутиться? Проявить любопытство? Не важно, все уже не важно. Если однажды тебя затянуло в жернова инквизиции, на выходе из тебя получится неплохая костная мука, удобрение и корм рыбам. «Попался, Лесса. Обидно. Рано. В живых еще трое, и эти трое должны поплатиться за то, что сделали. Кровь великой жрицы Ллот на их руках, они должны поплатиться, а значит, ты должен вывернуться, Лесса дель Рейн, любой ценой вывернуться, так что играй, играй!» -Решили отужинать, господин Крауц, или вы здесь по делам? На ужин советую заказать тунца в сладком соусе, тунец прекрасен. К пиву можно взять мидии от мамаши Пит, мидии у нее всегда отменные. А вот птицу брать не советую, выглядит хорошо, но мясо суховато. Простите, забыл представиться, господин Крауц. Мое имя Лесса дель Рейн, хозяин лавки «Крыса и Тритон». Но вы, я так понимаю, и без того знаете мое имя... Лесса отпил пива из своей кружки, якобы для того, чтобы промочить горло, а на самом деле лишь для того, чтобы сосредоточиться. Правильно ли он ведёт себя сейчас? Напряжён, но не выказывает страха и раболепия, как тот, кто знает себе цену. Не возмущается, но явно показывает свое недовольство всем происходящим — мол, инквизиция нашла и здесь, скоро начнут отрывать от ночного горшка, но ради бога, я всего лишь торговец, мне нечего возразить, когда их благородия изволили буянить. Ну что ж, пусть будет так — как вести себя дальше, покажет время. Время и то, как поведет себя Крауц. -Это будет очередное дознание, господин инквизитор, или вы хотите поговорить о покупке партии магических амулетов для нужд инквизиции? Оптовым покупателям я делаю хорошие скидки, подумайте.
Отредактировано Lessah del Rеin (2012-04-21 00:54:58)
Ему позволили присесть, ах, какая честь! Хотя, конечно, спросить разрешения стоило, но не для того, чтобы ему дали положительный ответ, а скорее для того, чтобы возвестить о своём появлении. Откажи дель Рейн инквизитору в возможности присесть с ним за один стол, все равно бы сел, только выглядело бы это все уже совершенно иначе. Анариэль опустился на лавку напротив и жестом подозвал одного из работников таверны. Естественно, уж где-где, а в таверне такую птицу как глава инквизиции знали в лицо, а потому, уже через минуту на столе перед Крауцом стояла кружка самого лучшего местного пива. Ничего из еды темный заказывать не стал. Фиалковые глаза с непроницаемым выражением, и при этом словно изучая собеседника, смотрели на Лессу. Тот, тем временем, заливался соловьем, расписывая прелести и недостатки местной кухни. "Слишком много болтаешь! Что это, неужели волнение? Тебе, и правда, есть что скрывать от меня, раз ты так старательно прячешься за пустой болтовней!" Когда же тот, наконец, замолчал, прячась за кружной с пивом, настала очередь Анариэля говорить. Но, в отличие от дель Рейна он ограничился всего парой фраз: - Да, вы совершенно правы, я отлично знаю кто вы такой, - аметистовые глаза едва заметно прищурились, - И, как вы верно заметили, в таверну меня привели именно дела. - в свою очередь сделав глоток пива, инквизитор поставил чашку на стол, при этом не сводя взгляда с собеседника. "Дознание? Все будет зависеть от того, что даст мне разговор с тобой, дель Рейн. Возможно, что в следующую нашу встречу это будет действительно дознание, и разговаривать с тобой мы будем уже не за кружкой пива." - Если мне будет необходимо купить амулеты, инквизиция непременно заглянет в вашу лавка, - слова "инквизиция" и "заглянет" в совместном употреблении прозвучали, пожалуй, весьма пугающе. Хотя, возможно, на подобный эффект и был расчет, кто знает, - Для вас, конечно-же не тайна, что нам до сих пор не удалось найти человека, убившего одного из членов ордена инквизиции. Ваша лавка находится совсем близко от места преступления. К вам заходит много людей, и большинство из них постоянные покупатели. А потому, я пришел к вам с предложением о сотрудничестве. Расспросите их о том, что они видели и слышали. Быть может, удастся узнать больше, чем мы имеем сейчас. - взгляд впился в собеседника, а правая бровь вопросительно приподнялась, - Вы ведь не откажите в сотрудничестве ордену инквизиции, господин дель Рейн?
Лесса ошибся. Выбрал не ту линию поведения, и тут же за это поплатился. А вот инквизитор был страшно собой доволен — дель Рейн уже слышал скрип пера, подписывающего ему приговор. Это читалось в глазах. В каждом жесте. Господин инквизитор принял его говорливость за испуг. А если ты боишься, значит, тебе есть, что скрывать. Господин инквизитор не учел, что инквизиции боятся все, без исключения. А Лесса не учел, что инквизитор может не учесть. Замкнутый круг. Но если резко поменять поведение сейчас, этот темный может что-то заподозрить. Неискренность, например. И правильно, между прочим, заподозрит. Но поведение менять нужно. Не резко. Постепенно. Иначе застенки инквизиции Лессе обеспечены. Итак, новый виток игры? Эльф сощурился, весело улыбнулся. -Должен ли я быть польщённым от того, что сам глава инквизиции посетил эту скромную таверну ради моей скромной персоны? - Улыбка стала еще шире, Лесса поднял свою кружку с пивом, отпил немного, лишь для того, чтобы смочить губы — пьянеть сейчас он не собирался. - Или у господина Крауца есть дела более важные, чем мелкий торговец магическим крамом? Господин инквизитор, - Лесса усмехнулся, - вы, простите, меня сейчас вербуете? Или как это у вас правильно называется? Он тряхнул головой, вызывая в себе то самое нужное расположение духа. Веселье и шальной азарт. Ему было и в правду стало весело. Нет, не так, ему БЫЛО ВЕСЕЛО! Инквизитор ходил вокруг да около, запугивал, по сути, не имея доказательств, а лишь одни догадки — ну что ж, его догадки догадками и останутся, навряд ли он докопается до правды. Да и кому, кроме самого Лессы, она нужна, эта правда столетней давности? -Скажите, господин Крауц, я у меня есть возможность отказаться от предлагаемой вами работы, или ваше предложение — добровольно-принудительное, из тех, от которых не принято отказываться? Сказать по-правде, из меня плохой дознаватель, и вы, как видно, плохо представляете себе мою работу. Я не обсуждаю с клиентами личные вопросы, я вообще мало с ними говорю — разве что попадается клиент из тех, которому нужно выговориться, но и такие рассказывают, в основном, о своих старческих болячках, мозолях и неблагодарных детях. И я не говорю и не буду говорить со своими клиентами о том убийстве, - голос стал суше и жестче. - Во-первых, потому, что я не дознаватель, а во-вторых, потому, что я не хочу прослыть в глазах своих покупателей мальчиком на побегушках у инквизиции. Если хотите, - Лесса махнул рукой, - можете поставить у входа в мою лавку своего человека, я, бог с вами, даже вынесу ему стул и буду развлекать беседами в час полного затишья. Но выпытывать что-то у своих клиентов, а после бежать к вам с докладом, как верный пес, я не буду. Нет такого закона, господин инквизитор, по которому вы меня можете к этому обязать. Лесса посмотрел на господина Крауца, вперив взгляд ему в переносицу. Главное — не смотреть в эти фиолетовые глаза, главное в них не смотреть, иначе... Дель Рейн не верил во все эти росказни об ужасе, который способен наводить глава инквизиции на других людей и нелюдей, но Крауц был темными, а с темными — чем черт не шутит... «Ну что ж, теперь ты видишь перед собой все того же говорливого наглеца, но уверенного в своей правоте и безнаказанности. В конце концов, я капитан второго ранга королевского флота, хоть и в отставке, и меня вот так на мякине не возьмёшь. И я тебя не боюсь, инквизитор. Ты должен это усвоить, ты должен это увидеть, понять и принять. Я тебя не боюсь. Даже если ты меня раскусишь, даже если докажешь мою вину — мне не страшно, потому что я прав. Правым — нечего бояться.» Страх действительно ушел так же быстро, как и появился. Теперь это была для эльфа лишь игра, что-то вроде шахмат, но вместо фигур — эмоции и реакции. Так даже интереснее.
И снова дель Рейн принялся разглагольствовать, однако теперь уже в совершенно иной манере. Криуц же, оставаясь, словно мраморное изваяние, недвижим и без каких либо изменений на лице и во взгляде, продолжал наблюдать. Наблюдение за поведением допрашиваемого было, если можно так выразиться, его хобби. Анариэль быр психологом, отлично разбирающимся в человеческих эмоциях и причинах вызывающих их. "Шутишь? Понял свою промашку? Прекрасно!" Инквизитор, как могло показаться на долю секунды, едва уловимо усмехнулся одними только уголками губ, тут же снова возвращая своему лицу прежнее холодное выражение. Дель Рейн, тем временем, перешел от шуток к агрессии. "Как же предсказуем, дель Рейн! Да на тебе можно проводить показательные "выступления" для новичков! Ах, какой суровый взгляд, какой уверенный голос. Ты не фискал? Ой ли! А быть может, ты просто не хочешь связываться с инквизицией? Не все так просто, мой дорогой Лесса, не все так просто! Ммм, да ты и в глаза мне смотреть боишься. Очень интересно! И с чего бы это? Страшно выдать тайну, о которой мне не следует знать?" Лесса действовал по схеме, по которой обычно действуют большинство обвиняемых прижатых к стене: растерянная болтовня; попытка выкрутиться и отшутиться; потом, взяв себя в руки, они начинают вести себя серьёзно и уверенно, зная, что на них, пока, ничего нет... И вот, стоит в лоб предъявить обвинение, наступает новая стадия - агрессия. "Да я!.. Да вы!.." "Что, будем проверять с тобой теорию на практике, дель Рейн? Или, еще немного поиграем?" Крауц, как-то ну о-о-очень не хорошо, ухмыльнулся, приподнимая правый уголок губ. Кошки-мышки, как же он любил эту игру. "Пожалуй, отложим триумфальный финал. Здесь не место для бурных сцен с моим участием. Можешь пока-что наслаждаться мнимой победой, дель Рейн!" - Думаю, что я с легкостью нашел бы методы воздействия на вас, господин дель Рейн, - голос звучал все так же ровно и холодно, - Но, раз уж вы сами предложили компромиссное решение, то с завтрашнего утра у вас в лавке будет находиться представитель ордена. И находиться он будет не на улице, а в помещении. Думаю, мне не следует рассказывать вам о том, чем грозит противостояние действиям инквизиции, особенно если дело касается её непосредственной работы? На этом разговор был исчерпан, а потому, больше не притронувшись к кружке с пивом, оставив её полной стоять на столе, Крауц поднялся, бросив на собеседника последний, колючий взгляд с высоты своего двухметрового роста, - До встречи, господин дель Рейн! - прозвучало почти как угроза, хотя тон голоса не изменился ни на йоту. Попрощавшись, Анариэль, неторопливым жестом франта, поправил торчавшие из-под рукавов камзола манжеты белой кружевной шелковой рубашки и развернувшись на каблуках, направился к выходу из таверны.
-До встречи, господин глава инквизиции, - бросил дель Рейн, и снова уткнулся носом в тарелку. Ну что ж, ситуация повернулась непредвиденным боком, совсем не так, как расчитывал Лесса. Теперь у него на хвосте висел сам господин глава инквизиции Крауц с его знаменитым звериным чутьем, а в его лавке поставят соглядатаев, которые не только будут пугать клиентов, но и следить за каждым шагом хозяина «Крысы и Тритона». Плохо. Очень плохо. Хуже некуда, если смотреть правде в глаза. Но — не безвыходно. Что есть на Лессу у Анариэля Крауца? Ничего. Иначе этот разговор с целью запугивания был бы не разговором, а арестом. А значит... «А значит, Лесса, не девай ему повода себя в чем-то подозревать. Веди себя, как вел, живи, как жил. Крауц уверен, что ты напуган? Так слей ему какую-нибудь мелочёвку, из-за которой ты можешь бояться инквизиции. Пусть пожурит тебя пальчиком, ты выплатишь штраф... Ты прорвёшься, Лесса, потому что выхода другого у тебя нет.» Эльф заплатил хозяину таверны за ужин, хотя из еды не съел и половины, и только залпом выпил своё пиво. На этот вечер у Лессы дель Рейна были планы — вот только неожиданная встреча к Анариэлем Крауцом смешала их все. После такого откровенного «намёка» он не мог не думать о том, что за ним может быть установлена слежка. Да, с одной стороны, кто он такой, всего лишь торговец магической ерундой, не тот, кто достоин такой великой чести... но ведь и такой великой чести, как визит самого главы инквизиции, он, вроде бы, не достоин тоже. А вот ведь... Выйдя из таверны, Лесса дель Рейн побрёл сразу в сторону своей лавки, остановившись только возле табачной лавки, чтобы купить трубочного табаку и новый мундштук на его старую трубку. Он шел, стараясь вести себя так, как вел всегда, но то и дело вглядывался в лица прохожих, думая о том, кто из них мог бы работать на инквизицию, и тут же себя одёргивая. «Не веди себя, как истеричная баба, Лесса дель Рейн, какой из тебя к черту хладнокровный убийца, если после одного ни к чему не обязывающего разговора тебя уже типает от каждой тени?»
Покинув таверну Анариэль прямиком направился в сторону королевского дворца, в стенах которого находилась библиотека, сочетающая в себе как собрание литературных трудов различных авторов, от философов до поэтов, так и архивные подшивки, содержащие информацию обо всех жителях острова и происходивших здесь событиях. Инквизитор намеревался поднять данные о своём сегодняшнем собеседнике. Конечно, надежды на то, что ему удастся найти о его жизни подробные записи было мало, жизнь эльфов документируется не так подробно, как жизнь простых людей, но, основные вехи его жизни наверняка записаны. И именно их Крауц и намеревался отыскать в сотнях записей прошлых лет. Во дворец главу инквизиции впустили без каких либо сложностей. Еще бы, этого человека тут знала каждая собака. Пройдя в библиотеку, Анариэль, поприветствовав архивариуса, запросил у него нужный том подшивки, и отправился в читальный зал. Здесь было тихо и пусто. Никого, ни единой живой души. Чтож, тем лучше, никто не будет мешать и отвлекать от работы, что немаловажно, ибо Крауц любил работать в тишине. Посторонняя возня где-то над ухом всегда раздражает, особенно когда тебе необходимо сосредоточиться на чем-то важном. Хотя, конечно, темный умел работать, не отвлекаясь на происходящее вокруг, даже в шумной таверне, если понадобиться, но куда более предпочтительнее были тишина и покой. Вскоре вернулся архивариус, принеся запрошенный инквизитором, потертые талмуды. Одна книга вела «светские» записи мирской жизни, во второй же были зафиксированы происшествия и события связанные с «криминалом». Поблагодарив пожилого библиотекаря, Анариэль предварительно заплетя длинные волосы в косу и откинув её за спину, дабы не мешали, углубился в изучение содержащихся в книгах записей, сделанных каллиграфическим почерком. Спустя примерно полчаса удалось отыскать интересующее его имя, причем в обеих книгах - Лесса дел Рейн. «Так-так-так, очень интересно!» Нет, Анариэль хотел, очень хотел найти что-нибудь интересное о прошлом Лессы, но вот чтобы так! Определенно, ему везет! Запись в светской книге гласила о том, что мать дел Рейна умерла при родах. Простой, обыденный случай, на котором не стоит заострять внимание, если бы не одно «но». Запись во второй книге, так же касающаяся матери Лесса, говорила о том, что женщина умерла от черепно-мозговой травмы, причиной которой стал удар, а точнее, многочисленные удары, а это значит, что мать дел Рейна была убита. И, что было еще куда более интересно, так это то, что среди имен тех, кто вел расследование этого убийства, которое, к слову, было закрыто так и не найдя виновного, или же просто скрыв его от правосудия, числился никто иной, как убитый недавно мэтр Сильвий эль-Тания, который, как значилось в записи – возглавлял процесс. - Хм… – Крауц неспешно подвел блинным острым ногтем указательного пальца невидимую черту под именем погибшего инквизитора, - Очень интересно… Совпадение? Или же теперь все сходится, и ниточка, которая, чисто интуитивно, вела главу инквизиции к дел Рейну, теперь совершенно очевидно затянулась в петлю? Острый ноготь провел черту дальше, подчеркивая остальные имена. На всякий случай стоило запомнить их. Хотя, столько лет прошло. Половины из списка, наверняка, уже отправились на тот свет по причине старости, некоторых из «долгоживущих», кажется, уже даже и на острове то нет. Поднять архивы и проследить за всеми упомянутыми в списке именами? Долгая муторная работа, но, Крауц упрямый. А, раз у него появилась зацепка, то уж точно не сойдет на полпути. Взяв перо и лист бумаги, Анариэль старательно выписал все имена, и, запросив у архивариуса разрешение самому покопаться в архиве, потому как так, определенно, будет быстрее, Крауц, примерно через пятнадцать минут, вернулся в читальных зал, принеся с собой еще несколько книг. И снова сел за стол, принимаясь методично пролистать их, выискивая нужные имена. Спустя примерно час на листе, по которому, с тихим скрипом, скользил кончик пера, вырисовывая буквы, значилось около двух десятков имен. Чтож, отлично. Теперь стоит найти подходящего информатора из более чем обширной сети оных, известных инквизиции. Вернув книги библиотекарю и распрощавшись с ним, Анариэль, прихватив с собой бумаги с записями, направился к выходу из библиотеки.
