Это утро было обычным, похожим на все предыдущие рассветы последних двух месяцев. Эль открыл глаза и улыбнулся: рядом с ним, как и всегда, никого не было. Все это время близнец отдавал предпочтение Теодоре, и юноша смирился с его выбором, хотя и продолжал ехидничать и ворчать. Казалось, девушка понимала чувства брата своего любовника, а вот Рил, наоборот, сердился. Стараясь не попадаться на глаза счастливой парочке, темный засел за свои книги, доучив первую до конца. Но полностью прекратить контакты, конечно, было невозможно. Теодора, которая вставала так же рано, как и он, понемногу учила его готовить, и сейчас Лин уже умел кое-что, хотя кулинария была явно не его коньком. Отношения с оказавшейся весьма дружелюбной брюнеткой потихоньку налаживались, однако он не спешил подпускать ее ближе: она была возлюбленной старшего, который, похоже, еще сам не осознал, насколько все серьезно, поэтому эльф просто обязан быть с ней вежливым. Впрочем, характер Теодоры этому способствовал.
Принимать плату за проживание девушка категорически отказалась, сославшись на то, что свой заработок Рил целиком отдает ей. Сам Эль тоже время от времени помогал хозяйке ателье: присматривал за лавкой, когда рысь отсутствовала, и общался с покупателями. Посетительницы хихикали и называли его милашкой, а посетители мужского пола бросали недвусмысленные взгляды. Однако в открытую к нему никто не приставал: то ли Теодора постаралась, то ли старший, а, может, и оба вместе.
Но сегодня юноша был не в настроении – что-то терзало его, что-то смутное и непонятное. Поэтому он не стал завтракать и сразу после чая поднялся к себе. «Так тихо… – подумал он, стоило лишь закрыть дверь. – И пусто… Он так редко заходит сюда теперь. Ему хочется быть с той, кого он любит… Но как же я? – эльф быстрым движением смахнул навернувшиеся слезы. – Он перестал меня любить? Ведь он сам предложил изображать любовников, мы всегда были вместе… А потом появилась она… Эти двое любят друг друга, и я не могу запретить им быть вместе. Эти двое… а я – третий лишний…»
Словом, чувствовал Лин себя прескверно, но пытался сдерживаться: Теодора – неплохой эмпат, не хватало еще, чтобы она что-нибудь почувствовала, и они с близнецом начали трястись над ним. «Не хочу доставлять им неприятности или хлопоты. В конце концов, они имеют право на счастье… Интересно, есть ли это право у меня?»
За такими мыслями темный просидел до полудня и даже умудрился немного вздремнуть, хотя раньше за ним подобного не наблюдалось. Должно быть, организм таким способом пытался переждать жару.
Дверь открылась, и в комнату вошел Рил. Эль вздрогнул от неожиданности: закрываться он перестал после того, как понял, что никто к нему в комнату ломиться не будет, и это тоже было немного грустно.
– Все со мной в порядке, – дернулся он, пытаясь избежать поцелуя – сегодня то, что брат целует не только его, было особенно неприятно. Однако старший все равно легонько коснулся его губ.
– Нечего рассказывать, – проворчал эльф. – Что хочу, то и делаю, не лезь ко мне. Займись лучше чем-нибудь полезным.
«Забавно, – усмехнулся он в мыслях, – но в последнее время я намного бесполезнее его, ведь если Рил живет здесь на правах любовника, то меня Теодора вовсе не обязана содержать». Углубившись в размышления, юноша не сразу услышал заданный вопрос.
– Из-за него? О ком ты?
Но близнец так ничего и не объяснил, просто схватил кинжал – «Проклятье, так и не убрал его!» – и выбежал из комнаты. Почувствовав неладное, Лин отправился за ним.
Каково же было его удивление, когда он увидел брата, угрожающего какому-то мужчине.
– Что ты творишь, Рил? – взглянув в сузившиеся от злости сиреневые глаза, темный понял, что все серьезнее некуда. – Что на тебя нашло? Перегрелся что ли? Отпусти его немедленно! Прошу прощения, – извинился он перед незнакомцем, который слабо кивнул в ответ, понимая, что вырываться себе дороже, – кажется, этот молодой человек не в себе.