Крауц поддавался, отступая к кровати и этого было достаточно, чтобы понять, любовник согласен и можно не опасаться встретиться лицом к лицу с разъяренным эльфом. Тихий смешок только подтвердил правильность мыслей оборотня. И на этот раз он промолчал, что тут скажешь, он был полностью солидарен с любовником.
Парень довольно улыбнулся, продолжая бороться с мокрой рубашкой инквизитора, но тот перехватил инициативу и сам стащил мокрую ткань с тела. Тогда Торд принялся за бриджи. Не смотря на то что ткань была мокрой, а Анариэль не собирался стоять на месте, как собственно и сам оборотень, тонкие пальцы быстро расправились с пуговками, высвобождая темного эльфа из влажного плена его штанов. Руки любовника в ответной услуге скользили по его телу. Чувствуя прикосновение тонких пальцев, Торд довольно жмурился, позволяя раздевать себя, только и успевая касаться ладонями обнаженного торса, да пытаться стащить нижнее белье с эльфа. Но последний так увлекся, что оборотню так и не удалось завершить начатое, кроме того ему начало казаться, что он не первый изнемогающий от желания оказаться в объятиях любовника. Эта мысль скользнула по сознанию и даже на мгновение привлекал внимание оборотня. Для Торда не было секретом, сколько любовников греют постель Крауца, он прекрасно знал, что стоит ему ослабить хватку и инквизитор быстро найдет ему замену. Вот только в такие моменты как сейчас ему начинало казаться, что не так уж легко Крауц откажется от своей ручной пантеры. Это льстило и тешило его самолюбие, но... стоило немного дольше поразмышлять над этим фактом, как Торд быстро приходил к выводу, что  даже если сейчас Крауц изнывает от желания быть с ним, это не значит, что он будет так же пылать к ему страстью, если Торду непосчастливится попасть в застенки инквизиции. Вот уже и рубашка последовала за безрукавкой. Торд только покорно поднял руки, одновременно  потягиваясь, словно пытался сравняться ростом с любовником. Иногда его раздражало то, что Анариэль настолько высок. Хотя это Торд скорее был низковаст, но проще возмущаться тому как вымахал эльф, нежели досадовать на свои гены. Парень все-таки изловчился и стащил последнюю деталь одежды с любовника, радуясь этому как мальчишка. Не скрывая довольной улыбки, он посмотрел на Анариэля и замер.
Цепкие пальцы скользнули по щекам, привлекая все внимание оборотня к любовнику. Глаза Торда расширились, улыбка соскользнула с губ, парень стал серьезен, он интуитивно потянулся вперед, вставая на цыпочки в попытке хоть как-то компенсировать нехватку роста, короткий поцелуй, словно поцелуй в отместку за тот первый, ставший беззвучным сигналом к началу их тихой любовной потасовке. Он попытался затянуть его, прижаться всем телом к обнаженному телу любовника, но сильные руки мягко толкнули его в грудь и он с удивлением почувствовал что падает.
В пылу страсти Торд не заметил, как так получилось, что он оказался спиной к кровати и следующее мгновение он уже падал, забывая обо всем, выкидывая лишние мысли из головы и только смотря на любовника. Краутц не мешкал, не позволяя парню самому заняться своими штанами, он буквально вытряхнул оборотня из них, оставив лежать обнаженным на нерасстеленной постели.
- Да ты оголодал. – С соблазнительной улыбкой констатировал и без того очевидный факт Торд, облокотившись локтями на кровать, и смотря прямо на эльфа. В его кошачьих глазах читалось веселье, но больше там было страсти и желания. Скрывать сейчас свои мысли и чувства оборотень и не думал, да и не смог бы. Он с восхищением смотрел на партнера, в который раз довольно соглашаясь со своим внутренним голосом, что каким бы козлом эльф не был, тело у него шикарное. Собственно не один Торд глазел на своего любовника, тот  отвечал взаимностью и парень был не против того чтобы любовник видел его в подобном виде, возбужденного, готового отдаться, желающего ласки и требующего внимания. Тем более хищная улыбка Крауца, блеск его обалденных глаз, все это заводило и еще больше возбуждало, чему свидетельствовал стояк и напряженные бусинки сосков. Облизнув зацелованные губы, Торд шумно выдохнул, интуитивно подчиняясь невыроженной силе, откидываясь на спину, смотря во все глаза на любовника, чьи руки скользили по его телу, по бедрам, по животу, который оборотень тут же втянул в себя. Хотелось большего, чтобы Анариэль коснулся члена, обхватил его своими длинными пальцами, ласкал в безудержном темпе, но он прекрасно знал, что сейчас этого не будет и ему только и оставалось выдыхать в предвкушении любовной игры, радоваться вниманию и ласке. А ласкать Анариэль умел. От прикосновения к соскам, парень сладко муркнул, прикусывая губу и выпячивая грудь, требуя еще.
Но стоило ладоням лечь на плечи, и парень напрягся, однако поняв, что Анариэль явно не собирался играть с ним в удушье, когда его руки в легкой ласке скользнули по предплечьям, оборотень вновь расслабился. Резкий рывок, при котором его руки оказались в крепком захвате, Торд открыл рот в немом изумлении смотря на любовника и вздрогнул, когда острые зубы вонзились в губу. Интуитивно рыкнув, он попытался ответить на укус укусом, но поздно, Анариэль уже проложил едва видимую дорожку из кусов по его шее. Тут уж ни о какой мести не могло идти и речи. Торд вытянул шею, подставляя более чувствительные места под зубы любовника. Руками двигать он не мог, но в его распоряжении оставалось все остальные части тела. Обхватив бедра любовника ногами, сжимая достаточно сильно, чтобы тот без слов понял его желание, Торд прижался пахом к его животу, упираясь возбужденным членом.
- Аха…- не удержавшись выдохнул Торд, когда зубы Краутца коснулись возбужденных сосков. Парень заерзал под любовником, сменная под собой покрывало. Напрягая плечи, он приподнял голову, попытался высвободить руки и, поняв что не справится с любовником, шумно выдохнув, опустился назад на кровать. – Так нечестно. – С придыханием заскулил он, сжав пальцы на ногах после очередного острого поцелуя. – мне так тебя не достать. Аха…- новый стон и Торд зажмурился, чувствуя как очередная волна возбуждения пробежала по всему телу. Судорожно выдыхая после каждого особенно болезненного укуса, ерзая, в безуспешной попытке ускользнуть от болезненных и таких сладких ласк, парень вжался сильнее пахом в живот любовника, сцепляя ноги за спиной последнего так, что теперь было бы сложно его отцепить.

Губы любовника обжигали, даря все больше удовольствия. Торд не сразу почувствовал свободу, только что тонкие пальцы впивались в его запястья и, казалось, Анариэль не собирался выполнять его просьбу, и вот он уже свободен. Судорожный вдох и протяжный выдох. Оборотень вздрогнул и изогнулся на кровати, чувствуя горячее дыхание эльфа на своем члене, ощущая как головки коснулся его язык. Этого было достаточно, чтобы опомниться и потянуть руки к голове любовника, чтобы направить его, показать как хочется оказаться в его сладком плену, как хочется вновь почувствовать все те ласки которые, вопреки мнению многих, мог дарить глава инквизиции. Но Торд так и не коснулся головы любовника, его волосы. Они такие длинные и шелковистые, они щекотали кожу, заставляя иной раз чувствовать все еще четче, еще ярче и ему это нравилось. Ему нравилось играть ими, скользить пальцами по тонким ниточкам, зарываться в них носом, вдыхая приятный аромат, который уже казалось, никогда не перестанет ассоциироваться с эльфом, тонкий едва ощутимый аромат. И пусть иногда оборотень посмеивался над длинным «сокровищем» любовника, он был бы очень огорчен, если бы тот подстригся.
Торд, путаясь пальцами в волосах Анариэля, поглаживал мягкие пряди, боясь коснуться любовника, боясь, что тот передумает и прервется, но тут… «Что?» - Изумлению парня не было предела, он даже открыл глаза и посмотрел на Анариэля, и это было его второй ошибкой, первой ошибкой, было желание сжимать эльфа так, что тому пришлось спрашивать, желает ли Торд продолжения или может ему уже и так хорошо. Поспешно высвободив любовника из капкана ног, заметно краснея, он смотрел на Крауца, не в силах оторвать от того взгляда. Не то чтобы Торд не видел раньше как любовник делает ему минет, но сейчас, видеть мужчину между своими так бесстыже раздвинутыми ногами, видеть похоть в его глазах, слышать, чувствовать всем  телом, что любовник готов его съесть, это кружило голову и возбуждало еще сильнее. Даже пальцы так настойчиво продвигаемые в его анус не могли ни на грамм уменьшить желание Торда. Стараясь сосредоточиться больше на языке Анариэля, не сводя с последнего горящего желанием взгляда, он только что и мог, что хрипло дышать. Оборотень чувствовал, что скулы заливает румянец, как горит лицо. «Боги, я похож на школяра.» - Пронеслось в голове, от чего щеки запылали еще сильнее. В другой ситуации он бы постарался что-нибудь сделать, чтобы любовник не понял ничего, но не сейчас, сейчас он глупо улыбался, внутренне смеясь над собой и посылая в небытие все, что могло бы сейчас им помешать. Сейчас все это было не важно, сейчас он весь горел, сгорал в руках любовника, медленно и мучительно сладко.
Почувствовав как пальцы наконец вошли в его тело, причинив этим небольшую боль, Торд откинулся на спину, выдыхая, стараясь расслабиться и вновь сосредоточиться на члене, на том как искусно его любовник ласкает головку. Желая почувствовать больше, парень повел бедрами, пихаясь в губы Анариэлю, молча прося впустить себя. Горячий рот любовника, его язык, Торд в очередной раз двинулся бедрами, зажмурившись от удовольствия, и вновь вжался задницей в кровать, чувствуя как глубже проникли пальцы. Теперь уже ощущения в заднице приносили удовольствие. Медленно по телу разливалось новая волна наслаждения, Торд изгибался, двигая бедрами одним движением пихаясь в рот любовника и обратным насаживаясь на его пальцы. Постепенно пальцы перестали доставлять столько удовольствия, сколько он хоте бы получить, оборотень чувствовал, что готов принять больше, он хотел получить больше. Приподнимаясь, практически садясь на кровать, он сжал ладонями голову Анариэля, заставляя отвлечься того от его занятия, и страстно поцеловал во влажные губы, чувствуя на них собственный солоноватый привкус. Целуя мягко и вместе с тем страстно, Торд увлек любовника за собой.
Ощущение тяжести, пьянило и заставляло сердце биться еще сильнее. Оборотень скользнул ладонями по бокам любовника, провел по бедрам и сжал ягодицы, принуждая сильнее вжаться в себя пахом.
- Хочу, хочу сейчас…- шептал он в губы, мня ягодицы любовника, раздвигая ноги шире, стараясь потереться об него, теснее прижимаясь пахом.

Ну кто его тянул за язык? Зачем было вот так активно провоцировать этого садиста. Ведь он знал, прекрасно знал, что стоит словам сорваться с губ и…он не получит желаемое, по-крайней мере сразу или так как хочет. Или может этого он и ждал? Напряженная плоть пульсировала, как собственно и анус, он хотел, он жаждал ощутить любовника в себе, почувствовать вес его тела, услышать хриплое дыхание, но…ему связали запястья, нагло демонстративно, даже и не думая применять силу. "Почему я не сопротивляюсь? Почему позволяю ему такое, что никому никогда не позволил бы? Это же унизительно. То что он нечто подобное проделывает со своими мальчиками, пусть проделывает, но я не они, я свободный…свободный как ветер…" Но кажется он сам уже не верил своим мыслям, где-то глубоко в сердце понимая, что связан, прочно связан с Анариэлем и не только долгом мести, но и другими ниточками, ниточками, которые будут покрепче иной веревки.
Чувствуя как натянулись мышцы, оборотень задрал голову, взглядом скользнув по веревке, удерживающей его теперь. Хотя…если очень постараться, если использовать свои истинные силы…Но он же не будет их использовать и не потому, что его способности, это способности оборотня и пользоваться ими в присутствии инквизитора по меньшей мере глупо, а потому, что он знает что за этим последует. Да и зачем менять игру? И жалящий поцелуй так хорош, так дурманит, что нет желания освобождаться. По телу проходит легкая дрожь и вот он уже добровольно переворачивается на живот, облокачиваясь на локти, с возрастающим возбуждением чувствуя на бедрах горячие ладони эльфа, встает на колени, открываясь перед ним, подставляясь. Собственно эта поза нравилась Торду больше, тогда он мог сосредоточиться больше на себе, своих ощущениях, извиваться в руках любовника и получать все новые и новые порции ласк.
Прогнуться в пояснице, от ощущения когда язык скользит вдоль позвоночника. Шумно выдохнуть, боясь даже думать о том, что эта ласка может внезапно прерваться. И вздрогнуть, уходя в бок, прячась от острых зубов. Он не дал Анариэлю насладиться своим стоном, уткнувшись носом в подушку, даря горячий выдох ей.
Задохнуться от новых ощущений, тело любовника так близко, так тесно прижимается к нему. Торд специально приподнял бедра, оттопыривая задницу, вжимаясь ею эльфу в пах. Острые зубы скользнули по коже, не в жесткой животной хватке, но достаточно чувствительно, достаточно для того, чтобы он сильнее изогнулся, ниже опуская голову, обнажая больше шею, подставляя ее под новые укусы. По телу прошла дрожь, дрожь наслаждения и желания. С пересохших губ сорвался долгий стон, сознание на мгновение помутилось, инстинкты взяли свое, двинуть бедрами, вжимаясь так, что отчетливо чувствуется член упирающийся в падину между ягодицами, так близко, но недостижимо. Была бы его воля, плюнул бы, впихнул в себя этого любителя поизмываться, но он не мог, не мог, а потому продолжал изнывать ,тереться, дрожать от желания, принимать укусы, кружащие голову и тихо поскуливать, не в силах сдерживать желание.
Вопрос…Торд еле вынырнул из объятий страсти и желания, сосредотачиваясь на словах. «Ох, ну это же надо нашел что спрашивать.»
- Я сейчас кончу, а ты спрашиваешь соскучился ли я по тебе? – с придыханием ответил он вопросом на вопрос, но тут же сбивчиво, шумно выдыхая добавил., понимая, что было бы очень неприятно если бы из-за того, что он не ответил на вопрос все прекратилось бы или приняло иной оборот. – Да, скучал, скучал… «Сволочь ты садистская. Скучал так, что лопну сейчас от желания. Давай же, трахни меня.» - Желание переполняло его на столько, что Торд чувствовал еще немного и промедление любовника обернется борьбой в постели. Он не будет больше смиренно ждать, подставляться и ждать. Он сам возьмет Анариэля…Хотя последний явно на такое не пойдет, по-крайней мере с ним. И можно было бы представить чем все это закончится в этом случае…Хотя Торд был готов и просто извернуться и самостоятельно насадиться на член любовника, но зная эльфа можно было бы предположить, что и тут его бы ждал сюрприз. Слишком уж он тиран, слишком любит руководить.
Извиваясь под телом любовника, опуская бедра, потираясь членом об постель, сходя с ума от этого прикосновения, чувствуя что вот-вот и кончит, он вновь поднимал бедра, не в силах противостоять желанию почувствовать тело любовника, в свою очередь вжимаясь в него с такой силой, что казалось еще немножко и ему удастся без рук засунуть желанную плоть в себя, но нет очередная бесплотная попытка и он вновь скользит членом по постели, пытаясь удовлетворить хотя бы это свое желание. А этот  садист ласкает грудь, сжимает возбужденные соски так, что слезы брызжут из глаз. «Садюга. Я точно тебе отомщу.» Мысль о мести, спрятанные подальше воспоминания об отце делают эту муку еще острее, еще желаннее разрядку. Плевать, плевать на все. Торд кончил, изливаясь на покрывало, содрогаясь от удовольствия.
Мелко подрагивая, он уж было опустился на кровать, но…Даже если бы Анариэль не был таким каким он был, властным, жестким и напористым, получающим то что хочет, по-крайней мере в постели, Торд все равно не позволил бы себе роскоши завершить все на данном этапе. Да, хотелось отдохнуть, хотелось лежать и слушать свое тело, слушать как медленно успокаивается сердце, как дыхание перестает быть рваным и прерывистым, чувствовать как тело покалывает от перенесенного напряжения и удовольствия, но…Оборотень не мог  позволить себе подобное. Как бы он ненавидел этого эльфа, как бы не хотел его убить, он был любовником. И пока Торд его не уничтожил, он просто обязан использовать его по максимуму. Выдохнув, выпрямить руки, скользнуть вдоль тела любовника, вжаться ягодицами в его пах, вильнуть бедрами, словно заигрывая с мужчиной. Тяжелый вдох, Торд, приподнялся выше, он повернул голову к Анариэлю и жарко поцеловал. Конечно хотелось бы схватить того за волосы, сжимать и не отпускать, но путы мешали.
- Продолжим. – Прошептал он в губы. – Только поласкай меня там…пожалуйста. – оборотень выдохнул в губы любовника и лизнул их словно извиняясь за то что кончил раньше.

Он еще слабо понимал, что происходит только упрямая мысль о том что необходимо удовлетворить партнера удерживала его оттого чтобы с блаженной улыбкой опуститься на кровать и дать храпака. Нет Торд так не поступит и не потому что Анариэль ему важен или дорог, а потому как это дело чести. Хотя о какой чести может говорить оборотень, ложащийся под врага.
Мужчина властвовал, властвовал и направлял, а Торд подчинялся. В такие минуты ему было все равно кто ведет ведь секс игра для двоих, чем сильнее партнеры, тем она интереснее, а оборотень считал себя сильным партнером, что уж говорить об эльфе…
Любовник не заставил долго ждать, собственно Торд чувствовал как тот хочет, чувствовал задницей, в которую упиралась возбужденная плоть любовника. Потереться о любовника, находясь на грани между сном и явью, когда все движения словно нереальные опутаны иллюзиями подсознания, когда тело реагирует с опозданием, когда дыхание практически неслышно срывается с губ. Торд чувствовал себя так словно он дрейфует в теплом море, мягко обволакивающим его тело и сознание, ласкающим его, но не успокаивающим, наоборот, в теле появлялась некая истома, хотелось большего, хотелось коснуться самому себя. Он едва ли понимал, что происходит в реальности опутанный иллюзией и нежностью любовника, он податливо отвечал на ласки, лег на спину, раскрывшись перед любовником, бесстыже разводя ноги перед ним, предлагая себя.
«Как восхитительно, как чертовски восхитительно.» - Он еще не успел покинуть нирвану пост оргазмического состояния, а его вновь вовлекали в любовную игру, манили, предлагали большее, казалось даже больше чем он мог бы выдержать. Да, Анариэль был настоящим садистом. Может быть сейчас он не причинял боли, но то как медленно непростительно медленно он ласкал Торда, за одно это его следовало покусать. И оборотень покусал бы, вот только он знал что за этим последует.
Он немного поморщился, чувствуя как пальцы вновь проникают в него, тянут, ласково но ощутимо вновь впиваются в плоть. Заставить себя сосредоточиться на губах любовника, на том что тот делал с его членом, двинуть бедрами, пихаясь самостоятельно требуя увеличить темп и глубину проникновения. Пальцы Торда скользнули по волосам, путаясь в длинных прядях, лаская их. Возбуждение волнами накатывало на него, отзываясь во всем теле истомой. Нервенная дрожь прошла по телу, от чего мышцы оборотня сильнее сжались, не позволяя пальцам двигаться, но уже было все равно, даже резкое движение партнера не могло испортить кайф. Наслаждение, он забыл обо всем, сейчас существовал только он сам и любовник и ничего, больше ничего в этом проклятом мире.
Торд больше не видел и практически не слышал, он был погружен в ощущения, в ласку что дарили руки и губы любовника. Заминка и он чувствует тяжесть тела мужчины, обнимает его, прижимает к себе, обвивая руками и ногами, слепо жмурясь от того как его плоть, зажатая между телами, просит большего. И вновь желанное проникновение, проникновение и движение, слепо улыбаясь, он сильнее сжимал ноги на талии любовника, безмолвно прося еще и еще. Удовольствие теплыми волнами накрывало Тода, заставляя нетерпеливо двигать бедрами, подмахивая в такт любовнику. Сжать его член в себе и расслабить мышцы, вновь сжать и вновь отпустить, стимулируя Анариэля.

Мужчина двигался в нем все быстрее и быстрее, временами стимулируя простату, от чего Торд не сдерживаясь стонал в голос. Да и о какой сдержанности можно было говорить в данной ситуации, когда все чувства были на пределе и все границы нарушены еще круг назад. Беспорядочно лаская пальцами тело любовника, вжимаясь пахом в него, норовя потереться возбужденной плотью. Очередной томный выдох и сладкий поцелуй, он поспешно отвечает, даря любовнику стон. И вновь движение, Анариэль пихнулся с такой силой и так неожиданно резко, что парень под ним изогнулся дугой. Сильные руки сжались на бедрах, заставляя потянуться, подняться, тяжело выдыхая, чувствуя потной спиной прохладу, он обнял любовника за шею, даря короткий смазанный поцелуй и тихое ох на ухо эльфу, так глубоко так резко он нанизывался на член партнера. «Садист.» - Единственная мысль пронеслась в голове, затуманенной похотью и страстью. Торд попытался приподняться, намереваясь двигаться дальше, но пальцы в волосах и хватка Анариэля делали подобное действие достаточно проблематичным, да и болезненным. А вот и поцелуй, вернее укус, жесткий острый с металлическим привкусом. Чувствуя кровь на своих губах, Торд сильнее впился в губы любовника, терзая и их, но не кусая, одно дело эльф, другое дело укус оборотня. Утопая в ощущениях, парень, сильнее впился пальцами в широкие плечи эльфа и попробовал все таки двинуться вверх. Движение получилось странное, потому как любовник тоже двинул бедрами, он бы усмехнулся, но даже смешок больше походил бы на стон, который Анариэль растолковал бы по своему. И тут приказ, ох если бы он не был сейчас на эльфе, если бы не желал страстно получить больше, то не известно во что это вылилось бы, но сейчас, сейчас парень был настолько близок к новому эйфорическому пику, что портить себе малину не стал бы даже ради того чтобы отстоять свою поруганную честь, этим он может заняться и позже. Двинувшись резко, болезненно выдыхая, Торд опустился вниз в самый последний момент прижимаясь к партеру, заставляя член внутри себя скользить в заданном направлении. «Убить, его мало убить, но хорош, сволочь инквизиторская.» - мысли плавленым золотом покрывали сознание, рисуя странные образы, внося сумбур в пустую голову, но и это не могло испортить того удовольствия, которое он получал в руках любовника, в руках убийцы. С очередных вздохом, он вновь прикрыл глаза, погружаясь в бездну упреков не отомщенного отца, смешанную с безумной страстью.
Руки вновь зажаты в тисках любовника так, что не скользнешь пальцами по широким плечам, не приласкаешь себя. Тихо рыкнув, выражая свое недовольство, он однако продолжил двигаться, слабо раскачиваясь, первое время еще не находя равновесия в движении…еще и пальцы Анариэля, вздрогнув парень изогнулся, словно подставляя грудь для новых ласк. Ласка и наслаждения смешавшиеся с болью и ненавистью, все это кружило голову заставляло желать, желать всего, сгорать в своем желании и тянуться за добавкой. Кто бы знал что все вот так повернется, кто знал что простая затея найти виновников в смерти отца и отомстить им выльется в подобную извращенную игру. Иногда Торду казалось, что эльф все прекрасно знает, а если не знает, то где-то на животном уровне чувствует, что оборотень не так прост как хочет казаться. Но пока нет доказательств, пока они оба танцуют в этом безумном танце, поглощенные друг другом и страстью, музыка не закончится и оба будут жить.
«Открыть глаза? Опять он командует.» - лениво разлепил глаза, впился затуманенным страстью взглядом в лицо любовника. Он не боялся, что Анариэль прочтет в нем что-то большее, не боялся что увидит мысли, грязным потоком омывающие сознание, но странным образом ничуть не мешающие наслаждаться происходящим. Было в этом что-то возбуждающее, осознавать на сколько ненавидишь этого эльфа, готов вгрызаться зубами ему в глотку, рвать его плоть и при этом сгорать от желания, плавиться в сильных руках, стонать вымаливая очередную порцию ласки. Это было восхитительно ни с одним любовником он не чувствовал себя на столько живым и не испытывал столь сильного оргазма. Движения только недавно плавные и размеренные, стали более резкими и быстрыми, он физически чувствовал необходимость двигаться быстрее, кроме того это был единственный реальный шанс стимулировать свой изнывающий от напряжения член.

Сбивчивое хриплое дыхание, прерываемое тихими стонами; барабанной дробью бьющаяся в висках кровь; жесткие пальцы сжимающие руки и властные движения, бесконечные тягостно сладкие; уничтожающий все ритм, все желания, мысли и чувства. Он уже слабо понимал, что надо делать, чувствуя только возрастающую тугую пульсирующую граничащую с болью нужду выплеснуться, дойти до грани и упасть за эту грань, но жестокий любовник держал в руках, не позволяя двинуться не так, не так как хочется ему. Торд бы рыкнул, куснул, истерзал его, но и на это не было сил, да и не этого он сейчас хотел. Все его существо желало немедленной разрядки. Словно почувствовав, да что там, Анариэль явно почувствовал, любовник отпустил его запястья. Почувствовав свободу оборотень не сразу понял, что наконец может удовлетворить себя. Движения пальцев по стволу, поспешные, отрывистые. Он чувствовал что дрожит, всем телом вибрирует, чувствуя приближающуюся разрядку. Он уже не понимал где он, где любовник, сплетение тел, касания, движения и удовольствие изливающееся из него. Сжимая мышцы ануса, стискивая член любовника, пачкая постель, себя и любовника, он громко застонал.
Упасть и умереть в сладкой истоме, больше желаний не было. Растекшись под любовником, пьяный достигнутым оргазмом, он слепо смотрел в потолок, а по щекам незамеченными текли слезы. Да и пусть, сейчас было на все плевать, на все на свете, да и на сам свет. Какое-то время он так и лежал, не шелохнувшись и, казалось, не вдохнув новой порции воздуха. По телу разливалась сладкая истома, глаза сами собой закрылись. Он наверное задремал, потому что когда пришел в себя, сердце уже успокоилось, легкие работали в привычном ритме. Торд перевернулся на бок, принимая более удобную позу, лениво оглядывая лежащего рядом любовника. "Убить бы его сейчас…чем не подходящий момент." – плавно сев в кровати, он потянулся по кошачьи жмуря глаза, улыбнулся хитро и навалился на Анариэля. Не смотря на мысли, сейчас хотелось неуместных кошачьих нежностей. Поластясь немного, поняв что его игнорируют, Торд вновь сел, по-турецки скрестив ноги.
- Ну и черт с тобой. – вновь сладко потянулся. – так, ты согрелся, теперь можем и выпить. – нисколько не стесняясь, оборотень поднялся и спрыгнув с кровати, как и надлежало представителю его расы, бесшумно коснувшись пола ногами и двинулся к лестнице. Остановившись на первой ступеньке, он обернулся.
- С тебя обещанные апельсины, с меня выпивка. – и ушел, оставив любовника самого хозяйничать на первом этаже. Собственно стаканы он и без помощи Торда может найти, а больше им ничего сейчас и не надо.
Оказавшись в спальне, он поднял початую бутылку и хотел уж было уйти, но задержался, взгляд упал на шмотки, сваленные в кучу в углу, на оружие. «И правда, а может… - Тряхну головой, он сильнее сжал бутылку. – Нет, не может…вот разве что не хватит… - Потрясти бутылкой и убедиться, что жидкости там маловато на двоих. – Одни растраты с ним. Нет, определенно мне больше нравится гостить у него, чем принимать его у себя.»
Торд вытащил из заначки еще одну бутылку дорогого спиртного и пошлепал вниз к любовнику. И, только приближаясь к Анариэлю, он вспомнил то, что до этого так ему не понравилось. Анариэль пришел сам, без приглашения. Он не должен был, он даже адреса не должен был знать… «Ага. Глава инквизиторов и чего-то не знает.» - Да как то до этого он не думал по настоящему о подобном. И ведь правда наивно было полагать, что эльф, связавшись с оборотнем, да вообще связавшись с кем либо, при его-то характере и положении, не пробил бы его по своим источникам. «И он наверняка знает о том, что…Конечно знает…Вот ведь…Надеюсь он хоть не пытается влезть в мои дела.» - хмуро посмотрев на эльфа, Торд разлил спиртное по стаканам.